Исповедник - Страница 65

На мой взгляд, наша столовая была слишком проста для такого события, поэтому я решила, что обед лучше подать в общей комнате, которая больше и из окон которой открывается чудесный вид на озеро и Доломиты. К тому же там был большой камин.

Настоятельница согласилась со мной и поручила расставить мебель так, как я сочту нужным. Мы запланировали, что гости пообедают за круглым столом у одного из окон, а потом перейдут к большому прямоугольному, который будет стоять у камина. Я хотела, чтобы все выглядело красиво, и когда мы закончили, комнату было не узнать. Я очень волновалась, думая о том, что и моя работа сыграет какую-то роль в приближении окончания этой ужасной войны со всеми ее бедами и страданиями.

Накануне намеченного дня в монастырь привезли много продуктов: ветчину и колбасу, хлеб и пасту, банки с икрой, бутылки с прекрасным вином и шампанским. Многие из этих продуктов мы видели впервые в жизни, а уж после начала войны их вообще никто не видел. На следующий день я с помощью двух сестер приготовила блюда, которые должны были понравиться гостям из Берлина и людям из Рима.

Нам сказали, что они приедут в шесть вечера, но все опоздали из-за сильного снегопада. Первыми в восемь тридцать прибыли гости из Рима. Их было трое: епископ Себастьяно Лоренци из секретариата Ватикана, и два его молодых помощника, отец Феличи и отец Манцини. Епископ Лоренци осмотрел комнату, в которой должны были проходить переговоры, а потом повел нас всех на службу. Прежде чем отправиться в часовню, он еще раз предупредил мать-настоятельницу о необходимости хранить молчание. Он даже предупредил, что те, кто нарушит запрет, будут отлучены от церкви.

В этом не было необходимости, потому что никто из нас никогда бы не ослушался матери-настоятельницы, но я знала, что люди из курии всегда очень строги в вопросах секретности.

Немецкая делегация прибыла только в десять часов вечера. В ней тоже было три человека: шофер, который не принимал никакого участия в переговорах, адъютант по имени герр Беккер и глава делегации, человек из министерства иностранных дел Германии, которого звали Мартин Лютер. Это имя я буду помнить до конца жизни. Представляете, человек по имени Мартин Лютер посещает католический монастырь Святого Сердца в Бренцоне! Для меня это было что-то вроде шока. Внешность у него тоже была примечательная: маленький, болезненного вида, с толстыми очками, которые совершенно меняли форму глаз. Он, наверное, сильно простудился, потому что постоянно сморкался в платок.

Они сразу же сели к обеденному столу. Герр Лютер и герр Беккер сказали, что им очень понравилась комната, и я чувствовала себя на седьмом небе от счастья. Я подавала на стол и открывала бутылки. Люди, сидевшие за столом, чувствовали себя очень удобно, они много разговаривали, шутили и смеялись. У меня сложилось впечатление, что герр Лютер и епископ Лоренци знают друг друга довольно хорошо.

Вероятно, мать-настоятельница забыла предупредить, что я из Брунико, на самой границе, потому что их нисколько не смущало мое присутствие. Разумеется, они не позволяли себе говорить так много, если бы знали, что я все понимаю. Вот тогда я и узнала немало интересного о том, как обстоят дела в Берлине.

Сама конференция началась в полночь. Епископ Лоренци сказал мне по-итальянски:

– Сестра, у нас много работы. Пожалуйста, позаботьтесь о кофе. Увидите пустую чашку – наливайте.

К тому времени все остальные сестры уже легли. Я устроилась в передней, рядом с общей комнатой. Тогда же ко мне подошел мальчик, работавший у нас на кухне. Сестры звали его Чичотто – круглолицый. Бедняга не мог уснуть из-за кошмаров. Я предложила ему посидеть со мной. Чтобы не уснуть, мы читали молитвы.

Уже в первый раз, когда я вошла в комнату, мне стало понятно, что собравшиеся говорят вовсе не о мире. Статс-секретарь Лютер раздавал остальным четверым какую-то докладную записку. Наливая кофе, я заглянула в этот документ. В нем было две колонки, разделенных вертикальной линией. Слева шли названия стран и территорий, а справа какие-то цифры. Внизу подводился итог.

Герр Лютер говорил:

– Выполнение программы по окончательному решению еврейского вопроса в Европе идет полным ходом. Документ, который вы видите перед собой, я получил на январской конференции в Берлине. Как следует из него, на данный момент в Европе насчитывается около одиннадцати миллионов евреев. В это число входят и те, кто проживает на территориях, контролируемых Германией и ее союзниками, а также те, кто находится в нейтральных или враждебных нам странах.

Герр Лютер сделал паузу и посмотрел на епископа Лоренци.

– Эта девушка говорит по-немецки?

– Нет-нет, герр Лютер. Она из бедной семьи, которая живет около озера Гарда. Ее единственный язык – итальянский, да и на нем она говорит как крестьянка. Так что можете не обращать на эту дурочку внимания.

Я повернулась и вышла из комнаты, сделав вид, что не поняла, какую гадость сказал обо мне прелат в присутствии гостей. Должно быть, на лице моем что-то отразилось, потому что, когда я вернулась в переднюю, Чичотто спросил:

– Что-то случилось, сестра Регина?

– Нет-нет, все хорошо. Я просто немного устала.

– Мы еще будем читать молитвы по чекам?

– Читать молитвы будешь ты, только, пожалуйста, потише.

Какое-то время мальчик повторял слова молитвы, но потом уснул, опустив голову мне на колени. Я слегка приоткрыла дверь, чтобы слышать, о чем идет речь в соседней комнате. Говорил герр Лютер. Я привожу его слова по памяти, так, как запомнила их тогда и как помню до сих пор.